В последнее время, меня очень увлек весьма необычный жанр своего рода креативной фотографии, особенно распространенный в конце 18 - начале 19 века. Имя ему - пост-мортем.
В те времена, смерть была делом привычным, близким, обыденным. Высокий уровень смертности вообще, и особенно детской, формировал несколько иное отношение к образу смерти, чем у современного человека. В нашей модели мировосприятия смерть - это то, что мы видим в новостях, в кино, в видеоиграх и т.п. Мы привыкли к визуализации ужасного насилия. Но домашняя, интимная, приватная смерть - это нечно другое, ее образ менее привычен нам, чем людям 19 века. Обычай фотографировать покойников существует с самых первых лет появления фотографии. В нем не было ничего патологического, болезненного, некрофильского (как нам может сознательно или подсознательно показаться). Это был прощальный взгляд, последний образ любимого существа, который хранили как памятную драгоценность, вставляли в медальон, посылали родственникам. И вовсе не прятали с глаз долой. Часто посмертная фотография была вообще единственной фотографией младенца, которого просто не успевали сфотографировать при жизни. Сфотографированные мертвецы 19 века тщательно ухожены, помещены в привычную атмосферу и сохраняют максимальное жизнеподобие. Многие изображения аранжированы в меланхолическом духе, с символическими атрибутами вроде цветов, часто усопший покоится на подушках, - но далеко не всегда. Фотографирование покойников в гробу не было популярным. Часто можно видеть мертвых сидящими на стуле или в кресле, словно они на минуту задремали, или же вовсе не спят. Как отмечают исследователи, именно это стремление запечатлеть мертвое в виде живого - проработанность антуража, эстетизированность, подцвеченность - вызывает наибольший дискомфорт у современного зрителя. Просто печальные фотографии усопших на смертном одре, среди цветов, с закрытыми глазами - шокируют меньше. Представленные ниже фотографии датируются 1860-1910 годами.
Родители с умершими детьми:
На данной фотографии мертвы оба - и отец, и дочь
